Женские лица Великой Отечественной

Войну редко связывают с женщинами. Однако подвиг женщин, которые воевали, работали и спасали жизни в то нелегкое время переоценить невозможно. В военных фильмах нередко возникают женские образы. Они могут быть и комедийными, как в «Беспокойном хозяйстве», и трагическими, как в «Жене, Женечке и Катюше», но нельзя не считаться с их красотой и необыкновенной женственностью, не исчезнувшими из-за боли, смерти и взрывов вокруг.

Благодаря женской силе был спасен не только фронт, но и тыл. Во время блокады Ленинграда женские смерти случались гораздо реже: на 100 умерших мужчин приходилось около 60 женщин. Это было благодаря какому-то непередаваемому желанию жить.

Главным женским лозунгом Великой Отечественной было выжить, победить и быть. Накануне дня Великой Победы мы попытаемся рассказать о некоторых деталях того непростого времени. Какими были эти героини? Как одевались? Чем питались? Как жили?..

Модные направления военного времени

Форма времен Великой Отечественной, безусловно, была красивой. Кроме того, в памяти она навсегда останется формой народа-победителя. Однако назвать ее удобной можно с большой натяжкой. Особенно это касается женской формы.

Жесткий воротник гимнастерки натирал нежную кожу на шее, а юбка-«карандаш», доходящая до колена, быстро промокала и прилипала к ногам, мешая ходить. Под юбку женщины надевали нитяные грубые чулки. Они были коричневого цвета и крепились специальными завязками к поясу.

Теплые брюки и рейтузы были редкостью, поэтому приходилось надевать мужские фланелевые штаны. В армии брюки выдавались только женщинам-снайперам или воевавшим в авиации, поскольку считалось, что очень неудобно запрыгивать в кабину самолета придерживая юбку. Остальным приходилось соблюдать устав. Вместе с тем, женщины, ходившие в брюках, должны были учиться искусству ношения портянок, ведь носки дамам не выдавались.

Но и в военное время женщина продолжает оставаться женщиной. На какие только хитрости не шли: пилотки заламывали на бок подобно модным шляпкам, потуже утягивали поясные ремни для обозначения тонкой талии, до блеска начищали сапоги, будто «лаковые» кирзачи.

На войне не отменялись влюбленности и краткие вечера отдыха. В батальоны иногда приезжали передвижные театры, привозя порой трофейное кино. Даже в это нелегкое время женщины старались следить за собой и даже пытались форсить. Для получения обворожительных черных ресничек, их подкрашивали бесценной басмой. Особым дефицитом были и пинцеты для выщипывания бровей, которые выковывались народными умельцами из гильз и продавались за табак. Для завивки волос перекись водорода использовалась крайне редко. Ведь даже медицинские работники, имевшие к ней доступ, понимали, что лечение раненых гораздо важнее прически. Поэтому и стрептоцидом для придания волосам рыжего оттенка практически не пользовались – лекарство как-никак. Завивка при желании делалась по старому дедовскому методу, накручиванием волос на кусочки бумаги.

Женщины даже сами варили губную помаду. Для этого в вазелиновое масло добавлялись для цвета растительные красители, вроде клюквы или свеклы.

В тылу обстановка была не лучше. Пусть этим женщинам не нужно было ходить в атаку, зато им почти полностью пришлось заменить мужскую силу на всех предприятиях, отрабатывая 12-часовые смены на заводах.

Главной тыловой женской одеждой были телогрейки и головные платки. Нередко приходилось перешивать старые платья, а из штанов и рубашек мужей, ушедших на фронт, шить одежду себе и детям.

Постепенно довоенные платья, туфли, шляпки и украшения превратились из милых и модных аксессуаров в поистине золотую валюту. На барахолках их нередко выменивали на еду. Да и ни к чему они были тогда, ведь все мужское население ушло на фронт.

Цена хлеба военного времени

Каждый воюющий на фронте получал паек. В день одному человеку полагалось 120 г мяса, около килограмма хлеба, 150 г крупы, 1 г чаю с несколькими кусочками сахара.

В непростое военное время такое питание считалось просто королевским. На обеспечение защитников такой едой работал весь тыл. Из муки, выдаваемой в пайке, делали болтушку, по консистенции напоминающую сметану. Из нее на раскаленной броне танков выпекали пресные лепешки.

Больше всего везло работникам тыловых госпиталей, поскольку медицинские работники приравнивались к военным и тоже получали пайки. Правда, по размеру они были гораздо меньше, хлеба только 300 г из обойной муки и 300 г из пшеничной. Зато выдавались еще рис, манка, творог, кофе и даже мыло.

Не секрет, что такие нормы не всегда и не везде оставались постоянными. Но и такого пайка, особенно в лютые зимние месяцы, было недостаточно. А зимы в военные годы были крайне суровыми. Поэтому женщинам приходилось исхитряться, готовя из всего. К примеру, некоторые даже умудрялись делать желе из технического желатина. Сюда добавляли специи, оставшиеся еще с мирного времени (перец, лавровый лист, немного соли), и в результате получался необычный и даже немного питательный холодец.

Особым лакомством считали дурандовую лепешку. Дурандой называли остатки семян масличных растений, одним словом – жмых. Его-то и использовали для выпечки.

О питании блокадного Ленинграда и вовсе страшно вспоминать. Известный востоковед, профессор Ленинградского университета Александр Болдырев ежедневно делал записи о своей жизни в осажденном городе.

Этот человек писал не только о таких дурандовых лепешках или, если повезет, о соевом супчике, но и о мясе кошек. О мясе других животных и птиц можно узнать уже из других, менее щепетильных источников. Кошки, собаки и вороны были съедены почти сразу. Имеются даже документы, свидетельствующие о фактах убийства и каннибализма.

Но вернемся к записям Болдырева. В них много написано о смерти, голоде, отсутствии еды и даже о том, как у него из рабочего стола было украдено 125 г хлеба.

Однако есть и другие, более позитивные воспоминания, которые плохо сочетаются с тем страшным голодным временем. Это свидетельствует о том, что даже в блокаду люди способны оставаться людьми.

Неизвестные лица с военных плакатов

Самым известным плакатом времен Великой Отечественной по праву считается «Родина-мать зовет!». На нем изображена женщина с тревожными сухими глазами, сурово сжатыми губами и седыми волосами, держащая в руке лист военной присяги. Эту женщины многие бойцы отождествляли со своими матерями. Автором плаката стал художник Ираклий Торидзе.

Ранним летним утром он делал наброски иллюстраций к произведению «Витязь в тигровой шкуре». В этот момент в мастерскую вбежала его жена Тамара и выкрикнула: «Война!». Художник оторопело посмотрел на нее и приказал не шевелиться. Так и появился образ известной «Родины-матери».

На военных плакатах женский образ использовался не реже образа воина с винтовкой. Все образы, конечно, являются собирательными, на что указывают нежные завитки волос у виска или рассеянные глаза.

И эти головные платки, которые на всех плакатах были завязаны по-деревенски, узлом назад. Данный прием использовался для того, чтобы каждый солдат мог узнать в изображении свою мать, возлюбленную, сестру, жену или дочь. И каждый портрет словно звал: «Освободи!», «Спаси!», «Останови!», «Отомсти!».

Модели с этих плакатов редко становились известными. Тамара Торидзе является исключением из этого правила. Даже изображенная на втором по популярности военном плакате «Не болтай!» женщина так и осталась неизвестной. Художнице Наталье Ватолиной позировала ее соседка, мать двоих сыновей, ушедших на фронт. Однако имя ее так и не было установлено.

Да это и не столь важно. Таких женщин с сурово сжатыми губами и остановившимися глазами во всей стране были даже не тысячи, а миллионы. Каждая из них готова была на все, чтобы помочь своим мужьям и сыновьям победить и суметь вернуться к мирной жизни.